Бремя императора: Тропой мастеров - Страница 86

– Как у вас тут дела? – раздался из-за спины голос императора, но Санти не позволил себе отвлекаться, продолжая формировать режущую кромку.

– Здравствуй, твое величество, – ответил мастер-кузнец. – Неплохо, ребята справляются пока. Осталось, правда, самое сложное.

– И тебе привет, Верен. Рад видеть. Ничего, справятся, не они первые, не они последние.

– Белые мечи никто еще не ковал, – почти неслышно возразил кузнец, кивнув на потного скомороха. – Испортит, что делать станем?

– Не думаю, что эти заготовки вообще можно испортить, – отмахнулся император. – Я слышу их пение. Они живые, Верен. Уже живые.

– Вот как? – задумчиво покивал тот. – Тогда ладно. А остальные?

– На грани пробуждения. Особенно – мечи Мудрости. Следом пойдет Ярость. Последней – Жизнь.

– Интересно, почему так?

– Ты у меня спрашиваешь? – иронично хмыкнул император. – Так я не знаю. Я просто вижу, ничего больше. Может, позже узнаем, почему.

Санти не слышал этого разговора, он в это время менял заготовки местами. Положив раскаленную добела полосу металла на наковальню, а остывшую в горн, юноша сосредоточился, пытаясь почувствовать, что делать дальше. Именно этому, чувствовать свой не выкованный еще меч, и учил их мастер-кузнец. Он утверждал, что картаг сам объяснит, как его нужно ковать. Иногда скомороху казалось, что он действительно знает, куда нужно ударить, в какой момент и с какой силой. С каждым днем такое повторялось все чаще и чаще, Санти давно привык к этому и не считал чем-то необычным. Он постоянно разговаривал с мечами, они казались родными детьми, даже больше – частью собственной души, наверное. Порой возникало ощущение, что ему кто-то отвечает, кто-то еще не существующий, но уже живой. Юноша улыбнулся и легко ударил по лезвию, выправляя небольшую деформацию, картаг, казалось, довольно заурчал в ответ. Молоток раз за разом бил по раскаленному металлу, причем бил только туда, куда было нужно. Откуда Санти знал, куда и как нужно ударить? Он не смог бы ответить на этот вопрос. Знал, и все.

За его спиной переглянулись император с кузнецом и совершенно одинаково, одобрительно кивнули. Мальчишка действовал на удивление правильно, он, похоже, на самом деле чувствовал свои будущие мечи. Прислушавшись к словам скомороха, обращенным к картагу, его величество вздохнул, вспомнив, как ковал собственный. Впрочем, в его случае все было несколько иначе. Пришлось обходиться без чьей-либо помощи – он, получив корону, не был горным мастером, и понятия не имел о законах боевого братства. Да, нелегко пришлось. Ничего, справился и всему научился. Но преемника все-таки лучше выбрать из младших мастеров, не стоит парню мучиться так, как ему самому в свое время.

До сих пор непонятно, почему Карлах III выбрал именно его. Чем заинтересовал императора не знавший жизни послушник, не так давно сбежавший из монастыря и чудом устроившийся учеником к горшечнику? Впрочем, понятно, конечно. Теми самыми качествами, которые ему самому нужно высматривать в молодых мастерах. Маран поежился. Давно пора искать себе наследника, скоро уже шестьдесят, далеко не молод. Погибнет случайно, и что станет с империей? Конечно, останутся эльдары, они сумеют избрать императора, но это все-таки не совсем то. Власть лучше передавать собственноручно, иначе многое может оказаться потерянным.

Его величество внимательно посмотрел на Санти. Потом по очереди оглядел остальных. Может, все-таки избрать кого-нибудь из этой пятерки? По душевным качествам каждый подходит. Маран немного подумал. Эльф с орком, увы, сразу отпадают – не люди. Остаются трое. Лек, Сантиар и Энет. Черный, белый и синий. Тьма, Свет и Мудрость. Впрочем, пока рано об этом, мальчишки еще ничего не могут, да и пророчество над ними висит. Пожалуй, не стоит их трогать. Пятеро – и ничего больше не добавишь. Хотелось бы только понять, что из всего этого выйдет.

– Знаешь, твое величество, – задумчиво сказал Верен, – я бы этого рыжего взял в ученики. Хороший кузнец будет.

– Даже больше, чем хороший. Только судьба у него иная. Носитель мечей Света. Я пока не знаю, к сожалению, что это значит, но думаю, что немало.

– Ты прав… А жаль.

– Жаль, не жаль, – тяжело вздохнул император, – а будем делать, что должно. Скорее бы мальчишки заканчивали с картагами, нужно срочно убирать их из города. Только за вчера двенадцать попыток проникновения в казармы было. Двенадцать трупов, ни одного живым взять не удалось, кончают с собой. Охотники. Черный клан объявил войну империи. Почему? Опять не знаю!

– А что Ланиг? – удивился кузнец. – Ничего не нарыл?

– На нем и так столько всего висит, что не дай Единый, – отмахнулся его величество. – Я и без него прекрасно знаю, кто натравил клан на мальчишек. Только не представляю, какие это надо было деньги заплатить, чтобы черные рискнули выступить против меня.

– Я тоже не представляю. Не один миллион, похоже.

– И дело не только в деньгах. Не стали бы охотники так настойчиво рваться к цели ради денег, они обычно очень осторожны, здесь что-то еще. Но что? Не могу понять. Судя по всему, мы в начале самого страшного кризиса в истории империи.

– Неприятно, – поежился кузнец. – И за всем, конечно, стоит наша любимая Церковь?

– Стоит, – согласился император. – Но дело даже не в архиепископах, а в Карвене. Боюсь, что, пока существует эта страна, нам покоя не знать. Совсем скоро большая война, их паладинские корпуса готовы. Только вот выяснить, куда они планируют ударить, не удалось. У нас слишком большая территория, никаких войск не хватит, чтобы прикрыть всю. Придется, похоже, выводить основные флоты к западному побережью.