Бремя императора: Тропой мастеров - Страница 96

Вспомнив свое ошеломление после того, как очнулся в замке, Лек едва не рассмеялся. Физиономия у него тогда, наверное, была живописная. Хотя любой на его месте удивился бы, проснувшись совсем не там, где засыпал. Поняв, что находится в незнакомой комнате, юноша вскочил, лихорадочно ища взглядом картаги. Остановил его знакомый смех. Смех императора. Лек резко повернулся и замер. В кресле напротив сидел его величество и не спеша хлопал в ладоши. Поняв, что выставил себя на посмешище, горец отчаянно покраснел. А затем Маран рассказал, что три дня назад в Тарсидаре случились похороны некоего Лека ар Сантена…

Юноша от такого известия едва на пол не сел и долго смотрел на иронично хмыкающего императора вытаращенными глазами. Он все никак не мог понять, для чего это понадобилось его величеству. Только узнав, что по его душу в Тарсидар прибыло больше сотни паладинов полного посвящения, осознал, что дела шли далеко не блестяще. Что его просто спасли. А после этого молодого горца посвятили в происходящее в империи за последние полсотни лет… Маран говорил спокойным, тихим голосом, и от этого было еще страшнее. Никогда раньше Лек не думал, что противостояние достигло таких размеров. Не представлял, на что готовы карвенцы, чтобы уничтожить ненавистную империю. Но хуже всего оказалось то, что элианская Церковь плясала под дудку врага. Когда юноша услышал, что его любимой Элиа на исповеди предложили стать отравительницей, то просто онемел от возмущения. Это какими же сволочами надо быть?!

– Но почему, твое величество? – не выдержал наконец Лек. – Что я им такого сделал?! За что они на меня взъелись?!

– Пророчество Пятерых, – глухо ответил император. – Оно истинно, мальчик, и касается именно тебя с учениками. Недавно я получил тому доказательства. Мне еще меньше твоего хочется разбираться с этим дерьмом, но Единый Создатель нас не спрашивает. Он просто взваливает на человека неподъемную ношу и ждет, что тот ее потянет.

– Но…

– Никаких «но». И не спрашивай, что тебя ждет. Я этого просто не знаю, пророчество очень туманно. Знаю только, что будущее империи зависит от тебя с учениками. А пока вы не прошли инициации, вы очень уязвимы. Церковь все отдаст, чтобы не дать вам инициироваться. Именно поэтому мы решили убрать тебя из-под удара. Пусть думают, что у них все вышло, что ты уже мертв. Так безопаснее.

– Я понял… – Растерянный Лек поежился, он никак не ждал подобного, да и не верил никогда ни в какие пророчества. – Но что мне делать?

– Тренироваться, учиться, размышлять, – ответил его величество. – Моя задача – научить вас всему, чему успею. Прежние тренировки покажутся отдыхом по сравнению с тем, что ждет тебя в этом замке. Готовься, сегодня отдыхай, а завтра в замок прибудут эльдары и примутся за твою дрессировку всерьез. Ясно?

– Ясно… – Горец снова поежился, представив себе этот кошмар.

– Вот и хорошо. Извини, оставлю тебя, дел прорва. К тому же, вечером у тебя будет гостья.

– Элиа?!

– Да, – рассмеялся император. – Кстати, хочу, чтобы ты знал. У вас с ней любовь-судьба, ваши души – одно целое, вам друг без друга не жить.

– Я и не хочу без нее жить! – просиял Лек, смотря на туманную маску Марана горящими глазами.

– Какой же ты еще наивный… – вздохнул его величество. – Но это пройдет.

Он встал и исчез в туманном облачке. А юноша принялся исследовать новое место обитания. Замок Воинов оказался невероятным сооружением. Казалось, его возводили не человеческие руки, его безумная чуждость сразу бросалась в глаза. Иная эстетика, иное чувство прекрасного. Да, замок был прекрасен, но его красота вызывала невольную дрожь. Гигантский белоснежный шар в триста локтей высотой, окруженный шестью черными башнями, соединенными висячими мостиками. Над шаром висела в воздухе золотистая призма, окруженная туманом. На несколько верст вокруг расстилался полудикий парк, который пересекали десятки дорожек. В парке было множество тренировочных площадок с самыми невероятными приспособлениями.

Лек до обеда ходил с открытым ртом, пытаясь как-то привыкнуть к увиденному, но никак не получалось, слишком все вокруг было необычным. В самом замке тоже встречалось немало странного. В нем вообще не было дверей, каждая дверь являлась телепортом, переносящим человека, куда ему заблагорассудится в пределах ближайших двадцати верст. Благо, хоть окна остались обычными. Людей здесь юноша почти не видел, только редких слуг. Да еще периодически появлялись незнакомые мастера-наставники со своими учениками, проводя короткие тренировки. С Леком ни один из них общаться не пожелал. Он, впрочем, и не настаивал, понимая, что попал в место, где сокрыты основные тайны элианской империи. Горца поселили в одной из башен – внутрь шара, а тем более призмы, доступа ему не было.

Однако вечером он забыл обо всем. В комнату внезапно вошла она. Единственная и неповторимая, без которой и жить-то незачем. Лек рванулся навстречу, подхватил Элиа на руки и принялся покрывать любимое лицо поцелуями. Девушка со смехом сопротивлялась, колотя кулачками по мускулистой груди молодого воина, да только бесполезно. Он не обращал внимания, продолжая целовать ее. Она отвечала. А потом пришла ночь, волшебная ночь, когда сбываются мечты. И именно этой ночью они окончательно поняли, что вместе навсегда.

Утром девушка ушла, сказав, что должна помочь императору разобраться со святошами. Лек страшно жалел, что она не может остаться с ним в замке, но понимал, что иначе нельзя.

Долго пребывать в восторженном состоянии горцу не дали. Вскоре появились два эльдара, взяли его за шкирку и утащили на тренировочную площадку неподалеку, принявшись, как они сказали, выбивать дурь из дурака. Бр-р-р. Так Лека не гоняли еще никогда, к полудню он свалился в полубессознательном состоянии, не будучи в силах пошевелить ни ногой, ни рукой. Увы, отдохнуть ему не дали, пришел маг-целитель, немного поколдовал над стонущим горцем, и тренировка продолжилась. День шел за днем, сливаясь в какую-то черную полосу. Если бы не специальные виды медитации, снимающие усталость, он бы давно умер от перенапряжения. Помимо того, были еще и уроки по магии, политике, экономике, сыскному делу и всему прочему. Юноша не раз думал, что сходит с ума, и проклинал день своего появления на свет. На чудеса Замка Воинов он давно не обращал внимания.